Мы продолжаем серию интервью с молодыми учеными ИПУ. Предлагаем Вашему вниманию беседу с доктором технических наук, доцентом, ведущим научным сотрудником лаборатории № 7 «Адаптивных и робастных систем им. Я. З. Цыпкина» Антоном Игоревичем Глущенко.

– Антон, прежде всего я рада приветствовать Вас в нашем Институте. Вы, наконец, один из нас. Расскажите о вашем пути в ИПУ.
– Это долгая история. Осенью 2005 года я устроился работать учебным мастером на кафедру автоматики и промышленной электроники Старооскольского технологического института (это филиал МИСИСа). Моим руководителем, как по работе, так и научным, стал доктор технических наук профессор Юрий Иванович Еременко. Он, к сожалению, умер летом 2020 года от коронавируса.
Юрий Иванович на долгие годы стал моим шефом. Когда мы с ним проработали вместе около полугода, он сказал мне: «Антон, летом 2006 года в Самаре состоится конференция, школа-семинар «Управление большими системами». Ты должен туда поехать. Напиши доклад, давай оформим статью, и ты поедешь». От нашего института поехали три человека. Я был студентом, окончил третий курс. Это был мой первый выезд. Мы никого не знали.  Основными организаторами были СГАУ и, естественно, Институт проблем управления Российской Академии наук. Именно там я познакомился и с Дмитрием Александровичем Новиковым, и с Михаилом Владимировичем Губко, и с Николаем Андреевичем Коргиным, и еще рядом коллег. С того времени и началось лично мое взаимодействие и общение с этим институтом.
Шеф, естественно, познакомился с коллегами намного раньше. Он всегда говорил, что ИПУ является для нас ориентиром. Это один из институтов, к мнению и оценкам которого мы должны прислушиваться. Знакомство, устроенное Юрием Ивановичем, продолжалось долгие-долгие годы. Я участвовал, наверное, в двух третях школ-семинаров, которые проводились по всей России. И на семинаре Дмитрия Александровича выступал, и участвовал во Всероссийском совещании по проблемам управления 2014 и 2019 годов. Всегда, когда возникали какие-то вопросы и сложности, я обращался к коллегам, и всегда они мне подсказывали. Мое взаимодействие с ИПУ продолжалось с 2006 года. И вот я здесь.
– Получается, Вы к нам пришли из молодежной школы?
– Молодежная школа была отличной идей. Ее реализация позволила вырастить много молодых ученых. На конференции, я это Вам уже говорил, когда мы встречались в Тамбове, хочется выступить на секции и чтобы тебя слушали как раз такие люди – ведущие специалисты в своей области. Школа-конференция УБС уникальна именно этим. Обратная связь, которую мы получили, содержала ценную и необходимую информация, которая дала нам возможность развиваться. Плюс мы завязывали знакомства.
С одной стороны, мы знакомились с теми людьми, с кем никогда бы не встретились вне школы, а с другой – мы получали обратную связь. Именно это позволило очень многим впоследствии стать кандидатами и докторами наук. Можно сказать, что школы-конференции вырастили очень много людей. Горжусь, что могу сказать это и про себя тоже.
– Т.е., Вы очень высоко оцениваете значение молодежных школ?
– Да, для молодежи, я считаю, очень важно принимать них участие. Вот сколько я работал в Старооскольском филиале, мы каждый год, несмотря ни на что, всегда готовили доклады. Я долгое время, с 2012 года, был заместителем Юрия Ивановича по науке на кафедре. Каждый год старался договориться, чтобы хотя бы кого-нибудь мы смогли отправить на эту школу.
– Я помню Ваш героический рывок в Тамбов, когда Вы ехали несколько часов ради доклада.
– Да, мы ехали 6 часов, сделали доклад и поехали обратно. Тогда у меня не получилось, к сожалению, полноценно участвовать в мероприятии. Были неотложные дела на работе. Я только что вернулся с мультиконференции по проблемам управления, а буквально через неделю мне предстояла еще одна поездка.
– Расскажите, откуда взялась Ваша потребность пойти в науку? Почему Вы решили стать ученым?
– Наверное, потому что наука дает возможность заниматься творчеством и при этом позволяет быть свободным. Человек занимается тем, что ему интересно. Он выбирает тему, которая ему интересна – наукой нельзя заниматься из-под палки, – проявляет свое творческое начало, что-то придумывает, что-то улучшает. Это очень привлекает.
Мне всегда нравилась математика. В хороших формулах всегда есть какая-то красота. Хорошие правильные знания, записанные математически, всегда имеют красивую форму. Когда такого удается добиться, тогда все получается хорошо. И сам процесс, и получившийся результат, красивый с математической точки зрения. Все это доставляет огромное удовольствие.
Очень важно, кто тебя ведет за руку в этом процессе. Есть ли человек, способный тебя этим увлечь? В этом смысле я очень благодарен Юрию Ивановичу и тому коллективу, который работал и работает сейчас на моей родной кафедре. Шеф всегда говорил, что на пустом месте не может вырасти ничего хорошего. Должна быть среда, благодатная почва, чтобы что-то взошло. Он всегда находил правильные слова, всегда помогал правильным советом, что давало сил справляться с трудностями. Потом уже его ученики начинали помогать более молодым. Общение с ним и его коллегами доставляло огромную радость, ведь общение с умными людьми всегда делает тебя чуточку лучше.
– Получается, что на большом ученом лежит большая ответственность. Может привести в науку, а может и не привести. Может оставить после себя науку, а учеников не оставить.
– Если занимаешься какой-то темой, то она не может оставаться узкой. Ты постоянно натыкаешься на какие-то ответвления в сторону. Постоянно видишь какие-то параллельные задачи, которые можно решать. Со временем, чем ты глубже во что-то закапываешься, тем больше таких задач, а времени остается все так же 24 часа в сутки. Одному все это «перекопать» невозможно. Обязательно нужны люди, которые будут тебе помогать. Умение найти таких людей, наверное, и отличает хороших ученых.
Очень важно, что Институт проблем управления обладает базовой кафедрой в МФТИ. Я уверен, что оттуда идет подпитка молодыми кадрами. У нас, в нашем маленьком городе и в нашем маленьком институте, все было не в тех масштабах, как это существует в Москве и здесь в ИПУ.
Преподавая 13 лет, я искал людей, которые помогли бы мне проработать такие задачи. Ты ощущаешь потребность в помощниках, а у них есть свои интересы. Они хотят развиваться. Рано или поздно у тех, кто решает заниматься наукой, рождается мысль защитить кандидатскую диссертацию. Для этого нужны результаты, которых можно добиться вместе. Так появляется взаимовыгодное сотрудничество.
– Наука – это командное дело.
–Да, конечно.
– Наука – это всегда школа. Сотрудничество.
– Да. Это утверждение подходит для любого уровня.
Ты работаешь в лаборатории, а рядом с тобой работают коллеги, которые разбираются в каких-то областях, в которых ты не разбираешься. Когда у тебя возникает вопрос, ты можешь пойти и его задать – это очень важно. Нужно, чтобы человек имел возможность пойти и задать свой вопрос. Я, находясь здесь в ИПУ, могу пойти и задать вопрос человеку, чьи учебники я читал. Раньше для меня это была фамилия на форзаце, а теперь я могу пойти и спросить. Читать книги полезно и нужно, но иногда пятиминутный разговор может заменить очень много страниц книги.
– Но, чтобы такой разговор состоялся, надо изучить книгу, и не одну…
– Да, надо дойти до той точки, чтобы разговор имел смысл, но очень важно иметь возможность такого разговора.
– Антон, Вы пришли в лабораторию №7. Могли бы Вы рассказать, чем именно Вы занимаетесь?
– Последние несколько лет я со своими коллегами, в частности, с Константином Ласточкиным, с которым мы вместе пришли в лабораторию №7 – он заканчивает магистратуру и однозначно будет поступать в аспирантуру ИПУ – занимаемся решением задач адаптивного управления. Речь идет о регуляторах, которые адаптировались бы под изменения, происходящие в объекте в реальном времени. Сейчас, чтобы настроить регулятор, довольно часто необходимо подать некоторые сигналы на объект управления, чтобы посмотреть, как он себя поведет, проанализировать данные и потом принять решение. Но в случае подачи подобных сигналов мы в некоторых случаях можем вывести объект из режима нормальной работы.
– Провоцируется аварийная ситуация?
– До аварий, конечно, никто не доводит, но, скажем так, поданный сигнал заставляет выход объекта каким-то образом поколебаться. Было бы здорово анализировать текущее поведение этого объекта без добавления таких сигналов. Для этого нужно научиться делать выводы только на основе тех текущих сигналов, которые уже подаются в объект в рамках технологического режима.
Сейчас популярным направлением в адаптивном управлении является разработка методов, в рамках которых особым образом обрабатываются такие текущие входные сигналы, и те, которые получают на выходе при нормальном режиме работы объекта. Смысл – не нарушать нормальное течение процесса.
Условно говоря, возьмем нагревательную печь. Мы ее топим газом, газовыми горелками. Она держит определенную температуру. Тут мы говорим, а давайте начнем открывать и закрывать газовые горелки, давайте поднимем подачу газа на 5%, а потом опустим, а потом снова поднимем и посмотрим, как поведет себя температура… Конечно, технологам такое не понравится. Хотелось бы, что бы все было в пределах обычного режима… Для этого необходимо уметь обрабатывать стандартные сигналы, которые приходят на вход объекта, и которые мы фиксируем с выхода, не внося ничего дополнительно, а только пользуясь текущими данными. Например, для печи взяли и поменяли задание: не 1000 градусов, а 1100. Пошел переходный процесс – нормальный процесс, его не для нас специально организовали, а поменяли задание согласно технологических карт нагрева. Анализируя этот обычный процесс, нужно успеть понять, что и как сейчас происходит в этом объекте и при необходимости подстроить параметры регулятора.
– Для этого нужен новый математический аппарат?
– Математический аппарат существует. Его необходимо адаптировать к этой задаче. Потому что понятно, что линейные регрессии – это методы идентификации параметров. Они известны достаточно давно. Основной момент заключается в том, чтобы за то время, пока идет этот переходный процесс, успеть собрать и обработать информацию. Вот это и есть задача. Вместе собрать, обработать, отфильтровать все точки, чтобы получить важную и нужную информацию, которая позволит потом настроить параметры регулятора.
В названии моего гранта для молодых докторов наук, предоставленного Советом по грантам Президента РФ, такое условие называется «отсутствием постоянного возбуждения». Имеется в виду возбуждение объекта на конечном интервале времени.
Что такое возбуждение. Мы даем некий толчок, сигнал объекту, и он начинает реагировать, а мы анализируем его поведение. Хотелось бы анализировать поведение, не влияя на объект специально, и при этом, на основе полученной информации, получать необходимое качество управления.
Желательно также, чтобы скорость сходимости к нужным параметрам регулятора и к нужному качеству управления была бы экспоненциальной. Чтобы процесс происходил быстро. Мы это называем адаптивное управление с гарантией экспоненциальной сходимости в условиях ослабленных требований к возбуждению регрессора.
– Это же чисто прикладные вещи?
– Обычно дорога от решения, описанного математически, до прикладной задачи очень далека. Я считаю, что над этой проблемой работает очень много людей. В частности, представители ИТМО, Алексей Алексеевич Бобцов, Институт прикладной механики, Александр Львович Фрадков, Станислав Владимирович Арановский… И в мире очень много людей работают над этим, много различных школ. Работают именно потому, что, когда эта задача будет полностью решена, станет возможным применение методов адаптивного управления на практике. По крайней мере, хочется так думать.
В США, например, теория адаптивного управления очень сильно связана с авиационной тематикой. Таких задач много, они прикладные и требуют решения. То, что грант поддержали, говорит о том, что, наверное, мы правы.
– Вы участвовали в последней школе-семинаре?
– Да, конечно. В нынешних условиях очень ценно, что она прошла вживую. Не по зуму, не по скайпу. Было непосредственное общение участников. Я увидел людей, которых не видел уже несколько лет. Так здорово, что мы смогли встретиться!
– Не могу не задать традиционный вопрос. Вы преподаете уже 13 лет. Видите ли Вы какие-то изменения в студентах в плане выбора научной карьеры общего уровня?
– В Старом Осколе маленький вуз. В аспирантуру на нашу специальность «информатика и вычислительная техника» мы набираем 2-3 человека. Такой аспирант – настолько единичный, штучный товар, что ситуация примерно следующая. В моем родном филиале есть несколько специальностей, по которым проводится подготовка бакалавров, есть магистратура. Качество набора различается год от года. Иногда приходит больше умных и ответственных студентов, иногда меньше. Но всегда, каждый год, в каждой группе находится один-два человека, кто отличается, как говорилось в известном мультфильме, умом и сообразительностью. Основная задача всегда заключается в том, чтобы попытаться как можно раньше таких людей увлечь, привлечь к хоздоговорной деятельности и к выполнению грантов. Тем, кому интересно, остаются, идут в магистратуру, потом в аспирантуру.
Ввиду того, что у нас очень маленький набор в магистратуру, при любом раскладе нужное количество людей находились. Всегда есть таких один-два человека в группе. Им это интересно. Они начинают помогать, и кое-кто потом остается. Несмотря на все сложности.
В Старом Осколе плотно присутствует «Металлоинвест». В частности, их дочерняя компания, которая называется «JSA» – IT-компания, в которой работают разработчики и внедренцы. У них хороший офис, «плюшки», высокие, хоть и не московские, зарплаты. Когда стажер получает практически как доцент. Так же проще! Поэтому сложность убедить остатьсяв ВУЗе есть. Однако далеко не все хотят идти на завод. Не все видят там свою карьеру.
– Ваша задача не дать успеть разочароваться.
– Разных людей привлекают разные вещи. Те, кому важнее всего красивый результат, не разочаруются. Когда на это подсаживаешься, хочется еще чего-нибудь, чего-то большего. Поэтому те люди, которых интересует самореализация, не разочаруются.
– Их никакие капиталисты не переманят.
– Те, кто заинтересован, сразу идет этим путем. Кто изначально хотел идти в бизнес, они туда и идут. В науке надо очень много всего сделать, очень много чего написать, и только потом будет какой-то финансовый результат в виде грантов и всего остального. Поэтому изначально заинтересованные и остаются, и они уже работают на финансовый результат.
– Но не всем же быть учеными. Ученый – это все же особый склад ума. Это такие особые потребности – получать красивый результат. Многие, тоже достаточно умные люди, хотят получить хорошее образование и потом применять его в других сферах, тоже нужных. Так, может быть, и хорошо, что товар штучный?
– Да, вы абсолютно правы. Потому что при меньшем количестве качество лучше.
–Знаете, а я считаю, что рынок расставляет все по своим местам. Но только правильный рынок, с нормальной конкуренцией. Думаю, что науке тоже надо давать возможность конкурировать с коммерческой сферой. Но тут нужна помощь государства. Наверное, с крупными концернами наука не сможет конкурировать по деньгам, но в целом тоже может быть конкурентоспособной, если не загонять ее в какие-то жесткие рамки.
– Да. Очень хорошо, что в Институте проблем управления есть все возможности, чтобы подготовить качественную заявку и выиграть грант. Человек, добившийся хороших результатов, может быть поддержан грантом. Это и есть правильная реализация мысли о том, что надо давать возможность конкуренции. Считаю, что это один из правильных механизмов ее поддержки.
– В небольших городах наука все же обслуживает имеющуюся там промышленность?
– Когда люди приезжают на школы-семинары, у каждого свои темы для докладов. Старый Оскол – это металлургия, Липецк тоже. У кого-то авиационная промышленность. Сразу становится понятно, что является якорем, откуда приехали коллеги. Если, конечно, это не Москва, не Петербург или другие большие города. Обычно темы докладов связаны с системообразующим предприятием.
– Это полезно, допустим, человеку, занимающемся металлургией, послушать про авиацию? Вообще понять, что происходит?
– Очень важной особенностью науки является то, что люди из смежных областей подсматривают друг у друга. Есть адаптивное управление и машинное обучение. Недавно вышло несколько статей американской школы о том, что стоит обратить внимание на пересечения между этими областями. Методы управления, применяемые в одной области, находят отражение в другой. Бывают очень интересные пересечения. Поэтому тем, кто занимается авиационными двигателями, важно получать информацию от металлургов и наоборот.
В 2017 году я был на мультиконференции по проблемам управления. У меня был доклад о нагревательной печи. Почему-то организаторы отправили меня в секцию робототехники. Какая робототехника в нагревательной печи? Но мне предложили немало интересных идей по дальнейшему развитию темы исследований! Куда и как можно двигаться дальше.
– Поэтому так интересна школа «Управление большими системами»? В том числе возможностью ходить на разные секции и слушать доклады на самые разные темы? Все же школа отличается этим от большинства конференций.
– Конференции бывают разными. Большое преимущество школы в том, что есть лекции, которые читают ведущие ученые. Те, чьи учебники мы читали. И еще очень важный момент школы – это предзащиты. Очень полезно, когда тебя слышат и делают полезные замечания именно еще на этапе работы над диссертацией. Не тогда, когда работы закончена, а когда еще очень просто вносить изменения. Тебя слушают члены диссертационных советов. Тебя слушают лучшие люди, которые никогда бы ради тебя одного не собрались. Но тут они могут послушать тебя и именно сейчас, на этапе работы над диссертацией скажут, что нужно исправить. Потом, вполне вероятно, кто-то станет твои оппонентом, либо ведущей организацией, либо работа вызовет какой-то отклик. Например, работа приходит в ВАК, а она уже знакома членам экспертного совета. И еще крайне полезный момент школы – взаимодействие научно-образовательных центров: контакты, обмен знаниями. Школа-семинар очень этому способствует.
– Антон, хотелось бы узнать побольше лично про Вас. Чем Вы интересуетесь кроме работы? Может быть, спорт?
– Да, когда я поступил в институт, уже на первом курсе записался в секцию лыжного спорта. И 6 лет я тренировался очень упорно, выполнил первый разряд. Сейчас так активно не тренируюсь, но иногда мне нравится пробежаться. В моем родном городе есть классные лыжные базы. Мы туда ездили очень часто. Здесь меня друг отвез в Одинцово, в Спортивный парк отдыха имени Ларисы Лазутиной. Мы там покатались, и мне очень понравилось. Там хорошие трассы. Столько снега! В этом году очень много снега. В общем, когда у меня есть возможность, я стараюсь съездить покататься.
Недавно открыл для себя горные лыжи. Мы съездили на Домбай.
Еще я всегда любил, хотя сейчас у меня, к сожалению, мало времени, читать научную фантастику. Именно научно-технологическую фантастику. Среди моих любимых авторов был и остается Айзек Азимов. Я, наверное, прочел все его книги. Его «закон робототехники» – это целая вселенная, которую он выстроил. Она уникальная и удивительная. Я читал эти книги довольно давно, но очень хорошо их помню.
Есть еще много писателей, которые мне нравились. Например, Роберт Хайнлайн. Наверное, все знают фильм «Звездный десант». Не сказать, что это суперкино, но здесь, скорее, проблема реализации, потому что роман хороший. Помимо него у Хайнлайна есть немало достойных произведений. Поэтому, да, чтение и спорт – это вещи, которые всегда доставляли мне удовольствие и помогали отдохнуть.
– Вы начали читать фантастику еще в школе? Наверное, так тоже проявился ваш интерес к науке?
– Да. Причем учился я в 1990-х. С книгами тогда было не очень хорошо. А в первом классе, когда я с родителями жил в военном городке, с этим было вообще плохо. Мы выписывали «Роман-газету», где частями публиковались романы. Потом стало полегче. Книги стали появляться. Мы уже жили в Старом Осколе, где были книжные магазины. Иногда ездили в областной центр, иногда в Москву, заходили в книжные там. Потом возник интернет, и стало возможным читать вообще все. Но я все равно предпочитаю бумажные книги.
Меня очень впечатлил роман «Лунная радуга» советского писателя-фантаста Сергея Павлова, опубликованный в «Роман-газете». Я с большим интересом ознакомился с видением советского человека о будущем не только технологий, но и идеологии. Как из 1983 г. представлялось взаимодействие с Западом.
Когда я начал работать преподавателем, меня увлекли производственные романы Артура Хейли. Наверное, потому что я в жизни каждый день находил «прототипы» его персонажей. Степень погружения Хейли в предметную область перед написанием каждого из романов, конечно, достойна уважения. А еще очень люблю рассказы Сомерсета Моэма.
Кстати, Хейли и Моэма я читал в оригинале. И это третье мое увлечение – изучение английского языка. Занимаюсь уже достаточно долго, пусть в последнее время уже и не так активно, как ранее. Но останавливаться не собираюсь. Без знания языка становится недоступна очень существенная часть информации. Будь то научные статьи, новости или книги. В оригинале всегда читать интереснее, поскольку ты получаешь информацию, мысли автора в чистом виде, а не после того, как они «прошли» сквозь призму опыта и понимания переводчика.
– Антон Игоревич, спасибо за интересную беседу и удачи в постановке и решении научных задач!
 

Беседу вела И. Татевосян