– Георгий Сергеевич, Вы только что возглавили лабораторию № 46. В ИПУ Вы всегда работали в этой лаборатории?

– Да, все верно. В 2004 г. я приехал в Институт и проходил собеседования, чтобы попасть в аспирантуру. И вот на третье собеседование я попал к Валентину Григорьевичу, и он меня принял.

– Вас можно назвать его учеником?

– Я думаю, да, несомненно. Еще значительное влияние на мою научную деятельность оказало общение с Л.А. Панковой из нашей лаборатории. Наши жаркие споры и баталии по поводу эпистемической неопределенности я буду вспоминать с большой теплотой.

– То есть, руководство лабораторией передано от учителя к ученику! Какие у Вас планы по поводу лаборатории?

– Развивать текущие направления и искать новые. В лаборатории сейчас довольно много различных направлений, которыми занимаются много разных ученых и разных научных групп. И, конечно, их нельзя потерять.

– Расскажите подробнее, чем занимается лаборатория?

– Прежде всего, это системы поддержки принятия решений и все, что с ними связано. Но, в любом случае, мы стараемся, чтобы теория очень тесно переплеталась с практикой. Мы стараемся решать прикладные задачи, которые актуальны на текущий момент. У нас было достаточно большое количество проектов, все они в разных прикладных областях, но они объединяются этим направлением – система поддержки принятия решений.

– Изначально лаборатория, если судить по ее истории, создавалась для разработки программного обеспечения для автоматических систем управления для летательных и подводных аппаратов, или предполагались более разнообразные задачи?

– Дело в том, что я эти задачи не застал. Когда я пришел в лабораторию, основной тематикой была разработка системы экологического мониторинга объектов уничтожения химического оружия.

– Тематика лаборатории вообще менялась с 1968 года, когда она была создана?

– Тут можно сказать, что менялась не основная тематика, а менялись те прикладные задачи, которые мы решали. Потому что все наши прикладные задачи укладывались в тематику «системы поддержки принятия решений».

– А что в это входит? Что означает «система поддержки принятия решений»? Это, по сути, программное обеспечение?

– Суть термина уже отражена в самом названии. Ну, конечно, мы стараемся, чтобы работы заканчивались программным обеспечением. Это могут быть отдельные алгоритмы, предназначенные для системы поддержки принятия решений, но в идеале, конечно, это когда результатом работы является законченная система.

– Вы, судя по вашим публикациям, больше занимались методами, моделями и алгоритмами управления для движущихся объектов. То есть, лично вы больше работали для авиации и флота, они основные заказчики ваших исследований?

– Мы работали в основном, да, для авиации и флота. Были заказы Министерства обороны. У нас тесные связи с Центральным аэрогидродинамическим институтом имени Н. Е. Жуковского (ЦАГИ). У нас было множество работ с Государственным научным космическим центром имени М.В. Хруничева, ГосНИИАС.

– В последнее время сотрудничество шло по этому направлению, авиационно-космическому?

– В общем, да. Мы стараемся придерживаться авиационной тематики, морской тематики. Неправильно говорить, что я занимался только разработками в области управления движущимися объектами. Если взять мои работы, то последние из них – по предварительному проектированию технических объектов, в частности, летательных аппаратов. Потом диагностика технических объектов, в частности, сейчас мы занимаемся разработкой алгоритмов для диагностики электромеханических приводов летательных аппаратов.

– То есть, очень конкретные прикладные задачи?

– По сути да. Другие научные группы занимаются другими прикладными вещами. Сейчас, например, есть актуальная задача – это оптимизация потока воздушных судов на посадку. Это тоже важная задача, у нас были хоздоговорные работы с ГосНИИАС, и там получены достаточно интересные результаты.

– А скажите, когда вы пришли в 2004 г. поступать в аспирантуру, что вас привело именно в ИПУ?

– Это вышло случайно. Я уже тогда работал в Волгодонске в банке, и один мой знакомый поступил в аспирантуру в ИПУ. И, поговорив с ним, я понял, что тоже хотел бы поступать в аспирантуру.

– Сначала вы работали в коммерческой структуре, а потом решили, что было бы интересно пойти в науку?

– Получается, что да. Первоначальная моя специальность была более подходящая для работы в коммерческой организации.

– А где вы учились?

– Южнороссийский Новочеркасский технический университет, Волгодонский филиал. А специальность – «информационные системы в экономике».

– Вот это интересный поворот! Вас к себе забрала наука.

– Получается, что так. Но со специальностью «информационные системы в экономике» получилась очень интересная вещь. Дело в том, что это был чисто технический вуз, и они надумали готовить экономистов. И они решили организовать некоторую специальность и сделать ее очень престижной. Когда я поступал, на эту специальность было мало набрать высший балл. Те, кто набрал высший балл, они еще потом соревновались, есть ли у них какие-нибудь медали, красные дипломы и так далее. Из тех, кто имел серебряные медали, многие на эту специальность не прошли.

– А у Вас была золотая медаль?

– У меня был красный диплом. Я закончил колледж по специальности «учитель математики». И так получилось, что преподаватели, которые всю жизнь учили технарей, решили обучать экономистов. Но у них вышло, как в том анекдоте, когда один работник хотел собрать себе мясорубку, таскал с завода детали, а у него все время собирался автомат Калашникова. Вот у них получилось примерно то же самое. С одной стороны, они преподавали нам экономику, старались, с другой стороны – получились у них технари на выходе.

– Вы себя считаете математиком?

– Нет, все-таки больше технический специалист. Все же математику нам не в полном объеме давали в институте. Приходилось заниматься самообразованием.

– А в банке Вы работали в качестве программиста?

– Как специалист информационного отдела. Это предполагало большое количество разных обязанностей: и программирование, и поддержка систем банка в работоспособном состоянии, решение различных проблем с программным обеспечением, которое там использовалось.

– В Вашей семье кто-нибудь был связан с наукой?

– У меня мама, сестра и тетя всю жизнь работали в школе или ВУЗе. Тетя защитила кандидатскую диссертацию по педагогике. В те далекие времена это достижение для меня было чем-то из области фантастики.

– Кстати, Георгий Сергеевич, Вас можно поздравить – в конце прошлого года Вы защитили докторскую диссертацию?

– Да. В ближайшее время можно будет писать «д.т.н.».

– Итак, ни о науке, ни об аспирантуре Вы не думали, пошли работать в банк, так получается?

– Можно сказать, да.

– А потом Вы узнали, что есть и такой интересный путь?

– Ну, после полутора лет работы в банке стало понятно, что это не совсем то, чем хотелось бы всю жизнь заниматься. Работа достаточно, ну, можно сказать, скучная. Рутинная, и интересных задач, на самом деле, немного.

– То есть, хотелось более интересных задач?

– Хотелось и более интересных задач, и каких-то перспектив, ну, и что греха таить, зарплаты в маленьких городах были очень низкие. Все наложилось одно на другое, и было принято решение поехать на собеседование в Институт проблем управления.

– Вы изначально, направляясь в Москву, планировали поступать в аспирантуру?

– Я ехал поступать именно в аспирантуру.

– И Вас сразу взяли в лабораторию № 46?

– После двух собеседований попал к Валентину Григорьевичу Лебедеву, и он меня взял в лабораторию. Второе собеседование тоже было примечательным: я попал к В.А. Жожикашвили. Я ему понравился, но он сказал, что он боится меня подвести и не дожить до моей защиты. И посоветовал обратиться к Валентину Григорьевичу.

– Какие вообще у Вас были впечатления, когда вы начали заниматься научной работой? Вы ведь были уже не студент, а сформировавшийся специалист.

– Было интересно. Ну, надо понимать, что работа в научном учреждении и в коммерческой организации сильно отличаются друг от друга. По сравнению с той работой, которую я выполнял раньше, конечно, добавилось больше творчества и, в каком-то смысле, свободы выбора направления исследований.

– Но в то же время был сложновато?

– В чем-то да. Ну, потому что в коммерческой организации все понятно, есть твои обязанности. Ты их выполняешь. Главное, чтобы работала система, чтобы не было сбоев, чтобы банк функционировал нормально. И в этом заключалась моя работа. А тут приходилось ставить задачи самому, достигать цели, там все четко и ясно.

– Здесь уже какая-то самодисциплина должна быть при большей свободе?

– Да, конечно.

– Вы никогда не преподавали?

– Преподавал. В Одинцовском университете.

– Но это не основная Ваша работа?

– Нет, это было в самом начале, когда я учился в аспирантуре и мне нужно было подрабатывать. 

– Все-таки Вы предпочитаете научную деятельность образовательной?

– Да, предпочитаю научную деятельность.

– Многие из наших сотрудников, кто преподает в вузах, пользуются этим обстоятельством, чтобы привлекать молодежь. А как у вас в лаборатории с этим? Какими вы пользуетесь методами привлечения молодежи?

– У нас сейчас два молодых ученых, оба мои аспиранты. Один перешел из ЦАГИ, а другой из аспирантуры Российских космических систем. Но, конечно, вопросы привлечения новых молодых ученых – это актуальная проблема. Планируем привлекать и других, будем, в том числе, обращаться в учебные заведения.

– А как это делается?

– Ну, например, либо сотрудничество, либо организуются специальные встречи. Можно обращаться непосредственно к организаторам учебного процесса.

– Остается пожелать удачи лаборатории и лично Вам!

– Спасибо! Лаборатория живет и развивается, мы ждем молодежь и готовы к новым достижениям!

 

Беседу вела И. Татевосян